Ритейл

C начала кризиса количество магазинных краж возросло в 2–3 раза. Только в "Ленте" за первые 6 месяцев 2009 года рост воровства составил 33%. Промышляют таким видом "заработка" отнюдь не люмпены.

Маргарита П. ежедневно заходит в один из самых популярных супермаркетов в центре города и каждый раз выносит оттуда пару глазированных сырков и что понравится из лотков на кассе — конфетки, жвачку.

"Они не вешают "сигналки" на вещи до 500 рублей. Мы и алкоголь выносили прямо в руках, главное, чтобы люди около кассы толпились", — рассказывает она.

С началом кризиса количество магазинных краж выросло в некоторых случаях в 2–3 раза. У отдельных ретейлеров показатели лучше. К примеру, в "Ленте" за первые полгода 2009 года рост воровства составил "всего" 33%, при этом сотрудники магазинов и ЧОП задержали с января по июнь 15 216 несунов (то есть в среднем на каждый гипермаркет сети приходится около полутысячи воришек). Тревогу бьют, как ни странно, не правоохранительные органы, а ретейлеры. По их данным, убытки исчисляются сотнями миллионов долларов в год и практически сопоставимы с рентабельностью.

Вероятно, срабатывает психологическая установка "кризис все спишет". По этим соображениям граждане прекращают платить по кредитам, даже имея необходимые средства, предприниматели задерживают платежи контрагентам, а работодатели снижают зарплату.

"Кражи являются большой проблемой для нашей компании, потому что списание идет с чистой прибыли. Кражи и порчу товаров на себестоимость относить нельзя. По результатам 2008 года зафиксировано 250 тыс. случаев воровства из наших магазинов, причем это только те случаи, которые дошли до суда. Количество задержаний исчисляется сотней тысяч эпизодов в месяц. Если взять статистику за год, то можно говорить о цифре в 1 млн зафиксированных случаев", — констатирует Александр Павлов, директор Северо–Западного филиала X5 Retail Group.

По данным компаний, потери от воровства достигают порой 2–3% от объема продаж (всего, по данным "Петростата", за I квартал в городе было продано продовольственных товаров на 57,5 млрд рублей). Сейчас, когда сети закредитованы и дешевых денег на рынке нет, ретейлеры взялись считать каждую копейку. Звучало даже предложение изменить Налоговый кодекс РФ таким образом, чтобы относить кражи на себестоимость продукции.

Обострение клептомании в период кризиса естественно, считает профессор СПбГУ Яков Гилинский. Число краж из магазинов увеличивается, как и уровень преступности в целом, — статистика, фиксирующая случаи мошенничества, грабежей, разбойных нападений, неуклонно ползет вверх.

Однако, как выясняется из опроса торговцев, "покупатели" крадут не из крайней нужды. На продукты самой первой необходимости, такие как хлебобулочные изделия, приходится лишь незначительный процент случаев.

"Ценность продукта не только в том, чтобы украсть и съесть, но в том, чтобы перепродать. С этой точки зрения кусочек сыра или банан никакой ценности не представляют, — говорит Александр Павлов. — Большим спросом пользуются палка колбасы, кофе, чай, алкоголь". Промышляют таким видом "заработка" отнюдь не люмпенизированные слои населения. Зимой среди воришек нередко попадаются гражданки в норковых шубах, к подкладкам которых крючками крепятся колбасы твердого копчения. Летом количество выявленных краж резко возрастает из–за того, что, не имея на себе плотной одежды, прикарманить что–либо более затруднительно. Такой несун легче попадает в руки охранника.

В "Ленте" рассказали еще об одном кризисном тренде: в последнее время участились кражи покупателями в составе групп из двух–трех человек, а также несовершеннолетними детьми, находящимися без присмотра родителей, и работниками клининговых компаний.

В Интернете и социальных сетях обитают десятки сообществ, которых объединяет стойкая нелюбовь к ретейлу.

"Они (сетевики) завышают цены в 2, а то и в 6 раз. Мы не хотим переплачивать", — формулирует кредо "сообщников" Маргарита. При этом она не считает свое поведение ни хобби, ни дурной привычкой. Мотивировка примитивна, как мычание: "просто хочется".

"Почти каждый мой знакомый вынес из ночного клуба пивную кружку (или любое другое стеклянное изделие), и часто можно поймать себя в разговоре с ними: "у меня дома 15 бокалов, а у меня 14 чайных наборов". Я приношу домой ключи от камер хранения, занавески из поездов, в которых я ездила (на память), но никогда не ворую у друзей и дома", — рассказывает она. Клептоманы по убеждению уверены, что из магазина можно вынести все что угодно, сняв предварительно "биперы" отверткой, включая одежду и даже, если нужно, садовые грабли. "Охранникам все равно. Они стоят там сутками и под вечер думают уже о том, как бы поскорее оттуда свалить, и о том, что за работу, на которой они ничего не делают, они получают по 90 рублей за час", — делятся своими соображениями убежденные клептоманы.

Легкость, с которой собственность сетевиков плавно перетекает в карманы покупателей, минуя кассу, объясняется существованием наработанных схем воровства, которые не могут победить даже самые современные методы противодействия хищениям. Точную статистику владельцы сетей разглашать не любят, однако все признают, что до трети случаев хищения ценных продуктов совершается по обоюдному сговору между "покупателями" и кассирами.

Популярен такой вид кражи, когда клиент потребляет продукт — пиво, сок, мороженое и т.д. — непосредственно в магазине, а потом забывает предъявить упаковку на кассе. Корпоративный кодекс некоторых магазинов прямо предписывает охраннику не пресекать такие случаи, чтобы не поколебать лояльность клиента, который львиную долю покупок все–таки оплачивает.


Деловой Петербург